В год моего рождения в Китае в очередной раз вышел перевод книги Николая Островского “Как закалялась сталь”. Примечательно в этом то, что на обложке было написано оригинальное название романа.
Артемий Лебедев как-то уже написал про то, почему в китайских шрифтах такие ужасные буквы кириллицы. Но тут не та история. Дело не в том, что буквы как-то искажены, обладают каким-то неверным рисунком или у них что-то не так с выносными элементами. Нет, шрифтовик очень старался (ну и сделано все было в доцифровую эпоху).
Но все равно эту надпись создал человек, привыкший к китайской письменности. Это видно по тому, как свободно друг относительно друга расположены буквы кириллицы. Здесь нет кернинга. Это те же иероглифы (у которых кернинга и не бывает), только вместо иероглифов буквы кириллицы.
А вообще-то знаки разных письменностей имеют свои законы расположения на поверхности.
Однажды мне нахамил доктор наук в должности редактора сборника.
Я предложил в этот сборник свою статью.
Редактор перед сдачей сборника прислал мне раздраженное письмо, в котором требовал отредактировать мой текст, так как считал, что он нечитабельный, не указав, однако, что именно требует правки. То есть подразумевая, что статья моя была нечитабельной вся.
Я с этим не согласен, я хорошо пишу по-русски. И тут бы мне сказать, что это у самого этого редактора тексты нечитабельные, но нет, приходится признать, что и его оригинальные работы тоже неплохо написаны.
Но кое-какие примеры оборотов, которые казались редактору нехарактерными для русского языка в письме все же были.
Я в вежливой форме ему ответил, что в XIX в. такого и правда не было, а сейчас сколько угодно, и привел много примеров из НКРЯ. Ответ пришел через пару минут:
Уважаемый Борис Валерьевич, поскольку Вы имеете непосредственное отношение к Национальному корпусу русского языка, то Вам и карты в руки. Я в подобной ситуации не считаю для себя возможным продолжать полемику и умываю руки.
Дескать, если ты из НКРЯ, то и о чем с тобой тогда разговаривать.
То есть, на самом деле, не понятно, что конкретно имеется в виду. Никто из тех, с кем я делился, не понял. Может быть, то, что раз я работаю в корпусе, то могу подтасовать там что угодно? Нет, не могу, корпуса делаются не так.
В общем, статью мою из сборника выкинули. Потому что не то было плохо, что я написал статью на плохом русском, а то, что я стал спорить с редактором и приводить обоснованные аргументы.
Никогда не разговаривайте с незнакомцами и не спорьте с редакторами.
Создание препринтов в LaTeX для https://arxiv.org/ с использованием нестандартных письменностей — боль. Математикам оно и не надо, но как быть лингвистам, которые вынуждены отражать в своих текстах оригинальное написание?
Например, вот этот препринт про китайский. Я не могу каждый иероглиф транслитерировать в пиньинь, это просто не имеет смысла с точки зрения сути исследования. Оно про графические символы. Писать про графику, не употребляя графику — интересная, но весьма поверхностная затея. Подобный опыт у меня был, когда я писал о порно в литературе, не используя вызывающих примеров из текста, и не употребляя самого слова «порно».
Кроме того, пиньинь не подходит для отражения средневековых текстов идейно. Слависты приводят в работах примеры из церковнославянского с использованием, скажем так, славянского шрифта:
Тут как бы наоборот, это возможно, но есть какой-то эстетический диссонанс, тем более, что сам LaTeX вообще-то про красоту и эстетичность текстового представления.
Так в чем проблема?
Вы не можете просто использовать китайские иероглифы в LaTeX-документе, компилятор вам скажет, что это все недекларированные символы, и не сделает pdf. Нужен специальный пакет. Такие есть, например:
\usepackage{xeCJK}
Только вот для компиляции документа с этим пакетом подойдет не любой движок. Нужен XeLaTeX. На Overleaf такой есть:
И документ компилируется. Это приятно, учитывая, что из Overleaf есть удобная система экспорта всего нужного для arXiv:
Это полезно для работы с библиографией. arXiv хочет, чтобы ему предоставляли латеховские исходники, но не принимает файлы *.bib, из них уже должны быть сгенерированы файлы *.bbl, причем обязательно имя файла должно совпадать с именем основного *.tex-документа. Overleaf про это знает и делает сам все, что нужно.
Но одновременно с этим у arXiv есть свой компилятор латеховских документов, и там нет функциональности XeLaTeX. То есть автор препринта вместе с пакетом \usepackage{xeCJK} могут идти в неизвестном направлении.
Вот ты уже написал текст, уже скомпилировал его наконец (то есть не без приключений, но в итоге успешно) в Overleaf, уже экспортировал его в том формате, который хочет arXiv, и тут внезапно выясняется, что для arXiv все это не подходит, там pdf не компилится и засабмиттить препринт нельзя.
Может, тогда без исходников? pdf ведь у тебя уже есть благодаря Overleaf.
Тоже нет. arXiv видит, что это не просто pdf, а pdf из LaTeX, и снова тебя посылает, ему нужны исходники, а исходники он переварить не в состоянии.
Гуглинг подсказывает, что для таких же несчастных (правда, там речь про японский, но вся эта азиатчина с точки зрения неудобоваримых письменностей в одной лодке) есть еще другой пакет:
\usepackage{bxcjkjatype}
И с ним на arXiv все успешно компилится. Ура! Только… не компилится уже в Overleaf. Ни на XeLaTeX, ни на одном другом доступном там движке.
А без успешной компиляции тебе не дают экспорта для arXiv. Окошко просто не открывается.
Так, может, и не надо в Overleaf? Надо. Потому что нужен *.bbl, а без Overleaf у тебя на руках только никому не нужный *.bib.
Решение
Оно есть. Костыльное, но нам, ненастоящимпрограммистам, не привыкать. Поэтому делаем так:
Компилируем документ в Overleaf с \usepackage{xeCJK} с помощью XeLaTeX,
экспортируем нужные файлы для arXiv, сохраняя их локально в zip,
разархивируем, меняем в латеховском исходнике \usepackage{xeCJK} на \usepackage{bxcjkjatype},
Загружаем весь нужный комплект на arXiv,
ждем прохождения модерации препринта.
И это у меня еще в библиографии нестандартных символов не было. Страшно подумать, что пришлось бы пройти, если бы были.
